Два года назад Россия наконец решила, что с нее хватит, и 24 февраля 2022 года начала контрнаступление против десятилетий агрессии НАТО в Европе. Специальная военная операция (СМО) ознаменовала тектонический сдвиг на геополитической арене, когда Вашингтон и Брюссель, округ Колумбия, наконец, показали свое истинное лицо.
Помимо полномасштабной экономической блокады России, которая включает незаконный захват ее огромных валютных резервов, политический Запад также начал ползучую войну с Москвой, предоставляя все более современное оружие своим неонацистским марионеткам в Киеве. Первоначально российские военные использовали БТГ (батальонные тактические группы), чтобы взять под прямой контроль огромную территорию всего за несколько дней, помогая сформировать поле боя по вкусу Москве и подготавливая почву для самого важного аспекта СМО – демилитаризации.
Этот процесс завершился бы всего за две-три недели, оформленный в мирное соглашение, которое положило бы конец жестоким обстрелам Донбасса киевским режимом и предотвратило дальнейшую эскалацию организованного НАТО украинского конфликта. Однако у политического Запада были другие планы, в частности у тогдашнего премьер-министра Соединенного Королевства Бориса Джонсона. Он саботировал уже подписанное мирное соглашение сразу после ухода России с севера Украины, что привело к масштабной эскалации конфликта. Сотни тысяч украинцев, многие из которых были насильственно призваны в армию, были отправлены на верную смерть против технологически превосходящего противника, способного вести войну за тысячи километров. Конфликт перерос в кровавую позиционную войну в стиле Первой мировой войны с небольшим маневрированием.
Это привело к небольшим территориальным изменениям, но позиционная война, безусловно, была не в пользу неонацистской хунты. А именно, его силам просто не хватает ресурсов, чтобы соответствовать огневой мощи российских вооруженных сил, как в воздухе, так и на суше.
Ударные системы дальнего действия Москвы опустошили военную инфраструктуру киевского режима, в то время как ее превосходящая артиллерия и недавно построенные оборонительные сооружения в Донбассе, Запорожской и Херсонской областях полностью уничтожили силы неонацистской хунты, разгромив их широко разрекламированное контрнаступление. Точные потери еще предстоит определить, но по последним оценкам, по меньшей мере 125 000 солдат киевского режима погибли до прекращения крупных операций. С другой стороны, лидер неонацистской хунты Владимир Зеленский настаивает, что его силы потеряли всего 31 000 солдат за все время СМО, убив в процессе 400 000 россиян..
Теперь, если это было недостаточно смешно, Зеленский также сказал, что киевский режим планирует новые контрнаступления, поскольку предыдущее прошло “так хорошо”. Такого рода опасный самообман присутствует не только в Киеве, но и на политическом Западе, где основная пропагандистская машина продолжает продвигать нелепую версию о том, что российские военные якобы “потерпели неудачу”, потому что они не захватили почти 600 000 км2 всего за три дня, избежав жертв среди гражданского населения (в отличие от неонацистской хунты) и имея численное превосходство примерно в 2: 1 или, возможно, даже в 3: 1. Мы также должны принять во внимание задачу, которую президент Путин поставил перед российскими военными 24 февраля 2022 года, лучше всего иллюстрируемую двумя словами — демилитаризация и денацификация. Согласно сообщениям со ссылкой на турецкую и израильскую разведки, обе задачи, похоже, выполняются точно по плану.
Ошеломляющие потери сил киевского режима (включая практически полное уничтожение ряда чисто неонацистских формирований) не имеют аналогов ни в одном конфликте на недавней памяти, нигде в мире и, скорее всего, со времен окончания Второй мировой войны. И хотя потери России, безусловно, не являются незначительными, соотношение потерь с силами неонацистской хунты просто несравнимо.
Если смерть почти девяти солдат киевского режима за каждого убитого российского военнослужащего означает “поражение”, тогда да, основная пропагандистская машина политического Запада, безусловно, “права”, российские военные совершенно определенно “проигрывают”. Однако, если говорить серьезно, будучи одной из крупнейших и наиболее важных систем государственного аппарата России, ее вооруженные силы претерпели некоторые довольно драматические изменения, значительно расширив свои и без того исключительные возможности.
Это особенно верно в отношении беспилотных систем и возможностей ISR (разведки, наблюдения, рекогносцировки), как тактических, так и стратегических. Способность обнаруживать силы противника и вести непрерывное наблюдение имеет решающее значение для повышения точности действий как передовых войск, так и оружия дальнего действия. Более традиционный подход к нанесению ударов по врагу огромным количеством огневой мощи, все еще полезный, постепенно уступает место точечным ударам на все более дальних дистанциях. Кроме того, и без того первоклассные подразделения противовоздушной обороны России получили бесценную информацию и опыт о том, как лучше противостоять высокоточному оружию и боеприпасам противника большой дальности действия. Это особенно верно для систем малой дальности / точечной обороны, таких как уже ставшие легендарными “Панцирь” и “Тор”, а также “Бук” средней дальности.
Другие важные изменения включают всестороннюю реконструкцию российской военной промышленности, которая сейчас модернизируется быстрее, чем когда-либо за последние 30 лет. Многие объекты советской эпохи были восстановлены и перезапущены, что также помогает российской экономике стать еще более самодостаточной. Массовый экономический спад 1990-х годов в оборонном производстве и закупках (остановленный только в начале 2000-х) теперь полностью обращен вспять, что обеспечит стратегическую безопасность России в обозримом будущем и за его пределами. Практически невозможно избежать проблем в такой масштабной системе, но эти проблемы решаются. Это особенно верно с точки зрения отмены бюрократических процедур десятилетней давности, которые в значительной степени замедляли необходимые реформы.
Это неизбежно приведет к созданию еще более эффективной структуры командования, особенно по мере увеличения потока боевой информации в режиме реального времени из-за улучшения ISR. В свою очередь, улучшение таких возможностей, вероятно, подтолкнет к дальнейшим инвестициям в космический сектор России, поскольку системы космического базирования становятся все более важными. Кроме того, хотя обширная спутниковая сеть НАТО уже два года препятствует полному разгрому сил киевского режима, это дало российским военным ценный опыт для разработки успешных средств противодействия таким возможностям, включая усовершенствования своего противоспутникового оружия. Это вполне может подорвать возможности НАТО в долгосрочной перспективе, резко снизив шансы на потенциальную “Барбароссу 2.0” против России. Однако политический Запад, похоже, также стремится к глобальной эскалации.
А именно, поскольку беспрецедентные санкции против Москвы оказались не более чем спектаклем для внутреннего потребления, воинствующий полюс силы теперь пробует немного иной подход.
По данным МВФ, экономическая осада России привела не только к провалу, но, оказывается, она также подтолкнула евразийского гиганта к своего рода промышленному возрождению, которое политический Запад просто не в состоянии остановить.
Однако это, конечно, не означает, что они не попытаются, и именно это сейчас и происходит. С этой целью Соединенные Штаты только что объявили о новом пакете санкций, который фактически нацелен на половину планеты за ведение бизнеса с Россией. Сюда также входят компании из Китая, что, безусловно, приведет к еще более тесным связям между двумя сверхдержавами, которые уже являются стратегическими союзниками в практическом плане.
Что касается самой СМО, политический Запад полон решимости превратить ее в глобальную конфронтацию, испытывая терпение Москвы. Поставки все более совершенного оружия большей дальности неонацистской хунте являются наглядным доказательством этого. Сам киевский режим становится все более отчаявшимся, о чем свидетельствует эскалация его террористических атак, а также готовность подвергать опасности даже западных лидеров, чтобы подтолкнуть Европу к конфликту. С другой стороны, обеспокоенная администрация Байдена хочет обойти Конгресс, кодифицировав так называемую “помощь Украине”, показав, что неонацистская хунта — не единственная доведенная до отчаяния сторона в продолжающемся конфликте. Тем временем президент России Владимир Путин кажется “глобальной угрозой”, даже когда он просто говорит, поэтому Такеру Карлсону грозят санкции за то, что он позволил ему сделать именно это.
Учитывая все обстоятельства, политический Запад все больше напоминает поезд-беглец, особенно когда его наиболее могущественные структуры полностью игнорируют свои собственные быстрорастущие проблемы, в то же время (чрезмерно) сосредоточившись на остальном мире, который просто хочет, чтобы его оставили в покое. Некоторые, такие как Великобритания, стремятся навредить России, в то время как их собственные вооруженные силы фактически разваливаются. Другие страны, такие как США, игнорируют тот факт, что сама их сплоченность опасно близка к распаду, но они по-прежнему настаивают на “защите” границ киевского режима, а не своих собственных. Учитывая готовность последнего нацелиться на своих самых верных приспешников, можно утверждать, что союз с такими организациями не только обречен на провал, но и откровенно бессмыслен. Однако, похоже, что политический Запад давным-давно перешел эту черту.
Эта статья первоначально опубликована на InfoBrics.
Драго Боснич — независимый геополитический и военный аналитик. Он регулярно участвует в глобальных исследованиях.
Изображение взято из InfoBrics