Пресс-конференция президента Путина в среду в Узбекистане, возможно, была самым необычным событием за его 24-летнюю политическую карьеру.
После рассмотрения конституционных вопросов, связанных с решением президента Украины Зеленского остаться на своем посту после истечения четырехлетнего срока полномочий, Путин выступил с кратким, но тревожным заявлением о плане НАТО по нанесению ударов оружием дальнего действия по целям на территории России.
Путин ясно дал понять, что Россия ответит на эти атаки и что страны, предоставившие системы вооружений, будут привлечены к ответственности.
Он также дал очень подробное описание того, как работают системы и как они требуют непосредственного участия подрядчиков из страны происхождения в их эксплуатации. Примечательно в комментариях Путина не то, что они приближают мир к прямой конфронтации между противниками, обладающими ядерным оружием, а то, что ему пришлось напомнить политическим лидерам Запада, что Россия не собирается сидеть сложа руки и быть для них боксерской грушей. Вот часть того, что сказал Путин:
Что касается ударов, честно говоря, я не совсем понимаю, о чем говорит Генеральный секретарь НАТО. Когда он был премьер-министром Норвегии (у нас были хорошие отношения), и я уверен, что тогда он не страдал слабоумием. Если он говорит о потенциальном нападении на территорию России с помощью высокоточного оружия большой дальности, он, как человек, возглавляющий военно-политическую организацию, даже если он гражданское лицо, как и я, должен осознавать тот факт, что высокоточное оружие большой дальности не может быть использовано без разведки космического базирования. Это мое первое замечание.
Мое второе замечание заключается в том, что окончательный выбор цели и то, что известно как миссия по запуску, могут сделать только высококвалифицированные специалисты, которые полагаются на эти разведывательные данные, данные технической разведки. Для некоторых ударных систем, таких как Storm Shadow, эти пуски могут выполняться автоматически, без необходимости использования украинских военных. Кто это делает? Те, кто производит и те, кто предположительно поставляет эти ударные системы Украине, делают. Это может произойти и происходит без участия украинских военных. Запуск других систем, таких, например, как ATACMS, также основывается на данных космической разведки, цели идентифицируются и автоматически доводятся до сведения соответствующих экипажей, которые могут даже не осознавать, что именно они вводят. Затем экипаж, возможно, даже украинский экипаж, выполняет соответствующую миссию по запуску. Однако эту миссию организуют представители стран НАТО, а не украинские военные.
Подведем итоги:
- Высокоточное оружие (ракеты) большой дальности предоставляется странами НАТО
- Высокоточное оружие большой дальности укомплектовано экспертами или подрядчиками из страны происхождения
- Высокоточное оружие большой дальности должно быть связано с данными космической разведки, предоставляемыми США или НАТО
- Цели в России также определяются данными космической разведки, предоставленными США или НАТО
Суть, которую Путин пытается донести, заключается в том, что ракеты большой дальности производятся НАТО, поставляются НАТО, эксплуатируются и запускаются подрядчиками НАТО, цели для которых выбираются экспертами НАТО на основе данных космической разведки, предоставленных НАТО.
Во всех отношениях предполагаемые стрельбы высокоточным оружием большой дальности по целям в России являются операцией НАТО-США. Таким образом, не должно быть путаницы в отношении того, кто несет ответственность. Ответственность лежит на НАТО, а это означает, что НАТО фактически объявляет войну России. Пространные комментарии Путина лишь подчеркивают этот критический момент. Вот еще от Путина:
Итак, эти официальные лица из стран НАТО, особенно те, которые базируются в Европе, особенно в небольших европейских странах, должны быть полностью осведомлены о том, что поставлено на карту. Им следует иметь в виду, что их страны небольшие и густонаселенные, с этим фактором следует считаться, прежде чем они начнут говорить о нанесении удара вглубь российской территории. Это серьезный вопрос, и, без сомнения, мы очень внимательно за этим следим. Прессинг Путина в Узбекистане, Кремль
Естественно, западные СМИ сосредоточили все свое внимание на абзаце выше, и на то есть веские причины; Путин заявляет очевидное: ‘Если вы нападете на Россию, мы нанесем ответный удар’. Это основной посыл. Вот несколько пятничных (истеричных) заголовков:
- Владимир Путин угрожает «Тотальной войной», если Украина применит западное оружие для удара по России — в то время как Владимир Зеленский просит разрешения у союзников, MSN.com
- Почему Путин снова угрожает ядерной войной?, Переводчик
- Путин предупреждает Запад: Россия готова к ядерной войне, Reuters
- УГРОЗА ТИРАНА: Владимир Путин угрожает тотальной войной, если Украина применит западное оружие для удара по России, The Sun
- (и самое главное)
Время разоблачить блеф Путина, CNN
Так вот в чем все дело; тестируем Путина, чтобы увидеть, не блефует ли он?
Если это так, то это уникально рискованная стратегия. Но в том, что они говорят, есть доля правды. В конце концов, Путин предупреждает, что любое нападение на Россию вызовет немедленный и жестокий ответный удар. И он советует лидерам ‘небольших, густонаселенных стран НАТО’ подумать о том, как ядерное нападение России может повлиять на их перспективы на будущее. Они действительно подвергли бы риску всю свою цивилизацию, чтобы выяснить, блефует Путин или нет? Вот опять Путин:
Посмотрите, что сообщают ваши западные коллеги. Никто не говорит об обстреле Белгорода (в России) или других прилегающих территорий. Единственное, о чем они говорят, это о том, что Россия открывает новый фронт и атакует Харьков. Ни слова. Почему это? Они сделали это своими руками. Что ж, пусть пожинают плоды своей изобретательности. То же самое может произойти в случае применения высокоточного оружия большой дальности, о котором вы спрашивали.
В более широком смысле, эта бесконечная эскалация может привести к серьезным последствиям. Если Европа столкнется с этими серьезными последствиями, что будут делать Соединенные Штаты, учитывая наш паритет стратегических вооружений? Трудно сказать. Давление на Путина в Узбекистане, Кремль
Путин, похоже, искренне озадачен поведением Запада. Неужели лидеры США и НАТО действительно думают, что они могут атаковать Россию ракетами большой дальности, а Россия не ответит? Они действительно думают, что их нелепая пропаганда может повлиять на исход столкновения двух ядерных сверхдержав? О чем они думают? Мы не знаем. Кажется, мы вступили в «неизведанную глупость», когда отчаяние и невежество сходятся, создавая внешнюю политику, которая является полным безумием. Это из статьи Службы новостей Тасс:
Страны НАТО, которые одобрили удары своим оружием по территории России, должны осознавать, что их оборудование и специалисты будут уничтожены не только на Украине, но и в любой точке, откуда будет нанесен удар по территории России, заявил заместитель председателя Совета Безопасности РОССИИ Дмитрий Медведев в своем Telegram-канале, отметив, что участие специалистов НАТО может рассматриваться как повод для войны.
“Вся их военная техника и специалисты, воюющие против нас, будут уничтожены как на территории бывшей Украины, так и на территории других стран, если оттуда будут нанесены удары по территории России”, — предупредил Медведев.
Он добавил, что Москва исходила из того факта, что все оружие дальнего действия, поставленное Украине, уже “непосредственно эксплуатировалось военнослужащими из стран НАТО”, что равносильно участию в войне против России и поводу для начала боевых действий. Оружие НАТО должно быть применено в любой стране, откуда Россия может подвергнуться нападению — Медведев, ТАСС
Вот это черным по белому.
Там, где Путин предпочел использовать дипломатический подход, Медведев предпочел удар молотом.
«Если вы нападете на Россию, мы отбросим вас бомбами в каменный век’.
Здесь не так много пространства для маневра. Но, возможно, ясность — это то, что нужно людям, которые не понимают потенциальных последствий своих действий. В любом случае, никто в Вашингтоне или Брюсселе не может сказать, что их не предупреждали.
Мы не можем исключить возможность того, что Вашингтон действительно хочет расширить войну, несмотря на тот факт, что в процессе могут быть сожжены города по всей Восточной Европе. Возможно, сторонники «ястребов войны» на кольцевой дороге рассматривают более широкий конфликт как единственный способ достичь своих геополитических амбиций.
Путин знает, что это реальная возможность, так же как он знает, что в Вашингтоне есть значительный электорат, поддерживающий применение ядерного оружия. Это может объяснить, почему он действует так осторожно, потому что он знает, что в американском истеблишменте есть сумасшедшие, которые с нетерпением ждут столкновения со своим старым соперником Россией, чтобы они могли реализовать свои любимые теории о “применимом” ядерном оружии для получения тактического преимущества. Вот Путин:
У Соединенных Штатов есть теория ‘превентивного удара’…Сейчас они разрабатывают систему для ‘обезоруживающего удара». Что это значит? Это означает нанесение ударов по центрам управления современным высокотехнологичным оружием, чтобы лишить противника возможности контратаковать.
Путин посвятил значительное количество времени изучению ядерной доктрины США, и это его глубоко беспокоит. В конце концов, разве администрация Байдена не начала беспрецедентную атаку на “ключевой элемент ядерного зонтика России” буквально на прошлой неделе?
Действительно, они это сделали.
И разве США (в своем Обзоре ядерной политики) не переименовали наступательное применение ядерного оружия в оправданный акт обороны?
Так и есть.
И разве этот пересмотр не предоставляет американским «ястребам войны» институциональные рамки, необходимые для нанесения ядерного удара, не опасаясь судебного преследования?
Это так.
И разве те же самые “ястребы войны” не разработали свои соответствующие теории о “первом ударе”, “упреждающем” и «обезоруживающем ударе», чтобы заложить основу для нанесения ядерного удара первым по геополитическому сопернику Вашингтона?
У них есть.
И разве Ядерная доктрина США не утверждает, что ядерное оружие может быть использовано “в экстремальных обстоятельствах для защиты жизненно важных интересов Соединенных Штатов или их союзников и партнеров”.
Это так.
И включает ли это определение экономических соперников, таких как Китай?
ДА.
И является ли это защитой от ядерного нападения ”первого удара»?
Это так.
Означает ли это, что Соединенные Штаты больше не рассматривают свой ядерный арсенал как чисто оборонительный, а как важный инструмент сохранения «порядка, основанного на правилах”?
Да, это так.
А знает ли Путин, что в политическом истеблишменте и глубинном государстве есть влиятельные субъекты, которые хотели бы, чтобы табу на ядерное оружие было снято, чтобы его можно было использовать в большем количестве ситуаций и с большей частотой?
Он делает это.
А знает ли он, что Вашингтон рассматривает Россию и Китай как главные угрозы глобальной гегемонии США и «порядку, основанному на правилах”?
ДА.
И понимает ли он, что, если США осуществят свою политику нанесения первого удара, у России может не хватить времени для ответных действий?
Он делает это.
И понимает ли Путин, что аналитики внешней политики считают его сдержанным и разумным человеком, который может не нажать на курок или не отреагировать быстро, когда Россия столкнется с превентивной атакой, которая нанесет Москве стратегическое поражение, к которому стремится Запад?
Нет, это не так. Он по-прежнему думает, что обладание большим запасом ядерного оружия сдержит агрессию США. Но большой запас ядерного оружия не является сдерживающим фактором, когда ваш противник убежден, что вы его не примените.
Иногда быть разумным — не лучший способ дать отпор противнику. Иногда нужно быть немного сумасшедшим.
Это урок, который Путину нужно усвоить. Быстро.
Эта статья первоначально опубликована на The Unz Review.
Майкл Уитни — известный геополитический и социальный аналитик из штата Вашингтон. Он начал свою карьеру в качестве независимого гражданина-журналиста в 2002 году с приверженности честной журналистике, социальной справедливости и миру во всем мире.
Он научный сотрудник Центра исследований глобализации (CRG).