«Антисоветчик всегда русофоб», — вещают нам в интернетах и с телеэкрана. Противная сторона там же говорит обратное: это «злобные совки» — главные русофобы, они залили Россию реками крови, а главной целью коммунистов было унижение или даже уничтожение русского народа. Но давайте попробуем отойти от пропагандистского пафоса и по заветам старика Декарта определимся, наконец, в понятиях.
Антисоветчик – это противник (или враг) советской власти (вроде бы все просто); но это только на первый взгляд. А теперь давайте подумаем: а что же такое советская власть? Что ответит на это большинство людей? Советская власть — это Советский Союз, огромная страна, империя, в которой они родились и выросли или о которой они слышали из рассказов родителей, бабушек, дедушек. Это Сталин, Брежнев, это дедушка Ленин (для кого — «картинка в твоем букваре», для кого — памятник на главной площади города), а также плакаты с Марксом и Энгельсом на первомайской демонстрации. Ну и, конечно же, это победа в войне, полет в космос и геополитическое противостояние двух великих держав — СССР и США — за влияние в мире.
Другие считают, что советская власть — это дефицит и цензура, «братоубийственная» гражданская война, репрессии и голод. Но так ли все верно? Составляют ли все перечисленные штампы сущность советской власти? И что же все-таки советская власть? А советская власть — это власть Советов – органов прямой народной демократии (извините за тавтологию), появившихся еще в эпоху первой Русской революции 1905-1907 годов и массово распространившихся после победы Февральской революции 1917 года. Это были Советы рабочих, солдатских, матросских, крестьянских и даже казачьих депутатов. Но заметьте: в этот период не существовало Советов дворян, Советов попов, Советов кулаков, Советов промышленников и капиталистов (а сейчас они есть), Советов чиновников и бюрократов. Советы были органом победившей революции, победившего народа, победившего своих бывших хозяев, своих угнетателей: этих крепких хозяйственников, эффективных менеджеров, государевых людей, благородных офицеров, великих полководцев, святых и благоверных отцов и даже одного «хозяина земли Русской». А армия и флот в этот период стали союзниками революции, союзниками народа.
Следует понимать, что изначальный пафос Советов, а, значит, и советской власти, заключался не в борьбе кого-либо за личную власть (и уж точно не в построении великой империи, способной превратить кого-нибудь в «радиоактивный пепел»), а в борьбе за свои права (трудовые, политические), солидарности, демократии. При всех национальных, культурных и религиозных противоречиях, которые так легко было взращивать на рубеже веков среди полуграмотного населения Российской империи, народ смог выбрать другое и не ошибся. Советская власть установилась в целом по стране. Советы решали все открыто, напрямую, часто на площадях, а на Украине (о ужас!) на майдане. Конечно, это был орган сырой и далеко не во всем способный к управлению, но научиться были способны. Большевики, которые в 1917 году пришли к власти, стремились помогать этому процессу и поощрять народовластие. Совместно, солидарно они воевали за советскую власть, трудились, строили и творили.
Но, к сожалению, предельная централизация партийной структуры породила бюрократизм. Постепенно в Советах стали проявляться и негативные тенденции. Партия начала подминать их под себя: многие решения уже принимались директивно и стали утверждаться Советами формально. Со временем угасли дискуссии и в самой партии, а их место заняли ритуальное прославление Вождей — товарища Сталина и умершего Ленина. К этому времени Советы уже перестают быть органами прямой демократии, которые могут влиять на власть, бороться за права трудящихся и определять будущее страны и народа. Они быстро заполняются карьеристами и, хотя главным органом в стране по-прежнему оставался Съезд Советов (затем Верховный Совет), а формальным главой государства являлся Председатель Президиума Верховного Совета; личное мнение Сталина и его ближнего круга по тому или иному вопросу теперь значило гораздо больше, чем мнение Советов, которые лишь утверждали любые решения сверху. Естественно, в такой ситуации у думающих людей возник вопрос: а является ли эта власть действительно советской, кроме как по названию? И, видя сложившуюся ситуацию, многие из них, естественно, отвечали: «Нет, не является». Правда, здесь следует отметить, что все же руководители Советского Союза в целом понимали ответственность перед народом, который защищал советскую власть на полях гражданской и Великой отечественной войн. Они старались считаться с его мнением и откровенно антинародных решений не принимать (в отличие от реформаторов 90-х и их сегодняшних продолжателей).
Теперь вернемся к понятиям. Естественно, что противники у советской власти появились сразу же после ее установления, в первую очередь это были «бывшие»: бывшие помещики, капиталисты, церковники, имперские чиновники, крестьяне-кулаки. Они и после окончания гражданской войны активно, в том числе и с оружием в руках, пытались бороться с советской властью, их и стали называть антисоветски настроенными элементами, или антисоветчиками. Но, помимо этих очевидных противников советской власти, появились и другие. Многие стали замечать те самые отмеченные выше негативные тенденции и выступать против свертывания народовластия, против бюрократизма и формализма. Первыми эти тенденции отмечали люди образованные, члены партии, которые привыкли к оживленным дискуссиям и прямым, открытым действиям (а не подковерной борьбой за место ближе к Вождю) и уже этого им не простили и также окрестили антисоветчиками. Теперь уже никто не смотрел, является ли человек действительно противником власти Советов, антикоммунистом: достаточно было того, что он был нелоялен, не солидаризировался с курсом партии и правительства. Многие считают, что среди советских несогласных и диссидентов были только антикоммунисты и либералы, но это не так: среди них было и много настоящих социалистов и коммунистов, которые видели разницу между властью Советов и властью партноменклатуры во главе с «дорогим Леонидом Ильичом». Уже это показывает, что термин «антисоветчик» плох тем, что не позволяет отличить реального антикоммуниста от противника бюрократического строя, который сложился в СССР с 30-х годов. Он наполнился смыслом, который в этот термин изначально не вкладывался, стал размываться и в конце концов превратился в идеологический штамп, которым он к сожалению остается до сих пор.
Теперь вернемся в наши дни и подумаем: а сторонниками чего являются наши нынешние любители СССР (в диапазоне от Проханова, Кургиняна, Третьякова вплоть до Старикова и Федорова)? Сторонниками власти Советов, сторонниками коммунизма или хотя бы социализма? Нет, они являются сторонниками «советской империи» (частично выдуманной ими самими, частично существовавшей в реальности), сторонниками милитаризма, сильной руки, геополитического, а, значит, в конце концов империалистического противостояния держав, которое современная Россия как-будто бы унаследовала от СССР. В период Холодной воны это противостояние определялось различием общественных систем, а теперь этого различия нет; но нашим идеологам этого и не нужно: они легко смогут оправдать любые агрессивные действия «геополитикой» и «национальными интересами», причем, кто определяет эти интересы, непонятно. Этим людям не нужна революция или Советы — им нужна империя, «метафизический» Сталин (или его alter ego) и «геополитическое» влияние. Никто из них не является левым даже формально, все они охранители, реакционеры и консерваторы. Неважно, что они любят Советский Союз (все консерваторы любят свое прошлое), а у этих, так сложилось, прошлое было советское. Давайте задумаемся, кто по-настоящему сторонник советской власти, человек, мечтающий о восстановлении «империи», которая вдруг восстанет и разгромит Америку или сторонник подлинной власти народа, которая положит конец власти капитала?
Еще более печальная история с термином «русофоб». Его идеологический, пропагандистский характер очевиден; до недавнего времени он употреблялся мало, в основном среди всевозможных сторонников теорий заговоров. Но наши идеологи в определенный период вбросили его и не ошиблись, население и наши псевдоинтеллектуалы легко купились на него. Нет, безусловно, и в нашей стране, и за рубежом есть люди, которые не любят Россию и русских, безусловно, есть такие и среди властей некоторых недружественных стран ближнего и дальнего зарубежья.
Не любить Россию в некотором смысле даже модно в одном лагере, так же как неистово ее любить в другом. Но является ли сам этот термин адекватным и отражающим реальность или это все тот же идеологический штамп, под который может попасть кто угодно (достаточно быть несогласным с курсом власти)? Скорее, второе. Для того чтобы проиллюстрировать наглядно всю глупость и некорректность этого термина, достаточно сказать, что одними из главных русофобов (то есть людей нелюбящих или ненавидящих Россию и русских) среди наших национал-патриотов объявляются Карл Маркс или Ленин. Причем Маркса и Ленина объявляют русофобами не только националисты, которым это как-бы по статусу положено, но и наши доморощенные либералы. Делается это достаточно просто: берется ряд цитат, где тот или другой негативно отзываются о России или русских, и из этого делается вывод о том, что они были отъявленными русофобами, ну и, конечно же, мечтали уничтожить Россию.
Не будем даже останавливаться на том, что большинство этих цитат фейковые и были выдуманы антикоммунистами в последние десятилетия и приписаны Марксу и Ленину. И даже не будем смотреть на то, что ряд подлинных цитат вырван из контекста, что позволяет искажать смысл цитаты вплоть до обратного. Вдумаемся в суть: Маркс и Ленин были коммунистами и материалистами и, естественно, строй царской России казался для них диким и отвратительным. А что последовательному коммунисту могло нравиться в царской России? Крепостное право? Тотальное бесправие? Крайняя степень расслоения в обществе? Всеобщая неграмотность? Репрессии против недовольных? Мракобесие? Или, может быть, карательные походы русских войск против европейских революций 1848 года? Естественно, они были последовательными критиками русского царизма и Российской империи, в какой-то степени это отражалось и на взгляде на русский народ как на забитый и бесправный.
Такого взгляда придерживались и многие классики русской литературы, да и образованное общество в целом. Может быть, их тоже нужно записать в разряд русофобов? В отличие от разного рода националистов, которые приписывают нациям определенные, причем раз и навсегда определенные типичные черты, (условно евреи – жадные, англичане – чопорные и надменные, немцы – точные и практичные, русские ещё какие-нибудь), материалисты понимают, что в большинстве случаев такие этностериотипы – просто курьез. Поэтому, естественно, Маркс не был русофобом, как и не был он германофобом, хотя как-то назвал немцев «кретинами». Но не был он русофобом не потому, что любил Россию – нет: он просто мыслил по-другому. Ни социалисты, ни коммунисты не могли и не могут быть противниками какой-либо нации и тем более желать ее уничтожения, также как не могут её неистово превозносить. У них просто другая система координат или, как модно сейчас говорить, другая парадигма мышления: они являются противниками не нации или этноса, а противниками неравенства и угнетения.
Зато властям выгодно вбрасывать такие идеологические обманки, как «русофобия». И пока провластные пропагандисты, националисты, сталинисты, либералы обвиняют друг друга (а заодно и коммунистов) в этой самой русофобии, население, на которое обрушивается вся эта идеологическая каша, легко покупается на этот бред и, вместо того чтобы бороться за свои права (подчеркиваю за свои права, а не за права какого-нибудь олигарха или режиссера), занимается поиском внутреннего врага, выясняет, кто русофоб, а кто нет. Ну а власти в это время проводят обычные для них антинародные законы. Так и живем.
Дмитрий Сергеев